Заместитель руководителя следственного отдела по Усть-Лабинскому району рассказал о принципах работы

Накануне Дня сотрудников органов следствия РФ корреспонденты «СН» поговорили с заместителем руководителя следственного отдела по Усть-Лабинскому району следственного управления Следственного комитета РФ по Краснодарскому краю Тенгизом Ильясовым, который рассказал, почему решил служить в юстиции, а также о сложностях работы следователя.

– Как пришли в профессию?

– Отец служил в органах внутренних дел, принял решение идти по его стопам, и в 14 лет поступил в Омский кадетский корпус. В последующем поступил в Кубанский социально-экономический институт на юридический факультет. Проходил практику в Следственном отделе по городу Краснодару. На меня как общественного помощника следователя завели личное дело и провели спецпроверку. Перед трудоустройством также прошел  тестирование на знание российского законодательства, полиграф и другие комиссии. По окончании вуза два года был общественным помощником. В Следственном комитете действует такой порядок трудоустройства – желательно, чтобы кандидат на службу прошел школу общественного помощника следователя. Затем был назначен старшим следователем Следственного отдела по Адлерском району города Сочи. Работал также и в других городах края и в отделе по расследованию особо важных дел, а в июне 2020 года назначен на должность заместителя руководителя Следственного отдела по Усть-Лабинскому району.

– Почему выбрали именно работу в Следственном комитете, а не в МВД или прокуратуре?

– Привлекла специфика службы. В Следственном комитете работа узкой направленности. Проводим проверки и расследуем дела по сообщениям о совершении тяжких и особо тяжких преступлений, коррупционных, налоговых, а также совершенных должностными лицами, несовершеннолетними и в отношении них.

– Какое из дел запомнилось больше всего?

– Об организованном преступном сообществе. Группа людей фиктивно учреждала компании, фирмы, назначала таких же фиктивных директоров, регистрировала индивидуальных предпринимателей, совершала мошенничества в особо крупных размерах на протяжении нескольких лет. По подложным договорам им перечисляли деньги, которые те переводили на сторонние счета и обналичивали. Доход преступного сообщества составил свыше миллиарда рублей. Запомнилось дело еще и тем, что было сложным и объемным. Если уголовное дело о совершении убийства составляет два-три тома, то дела, связанные  с коррупционными и экономическими преступлениями, могут быть по 50-60 томов и более. Чем больше документов, тем больше у адвокатов возможности оспорить полученные доказательства.

– Испытывали ли страх, что можете обвинить не того человека?

– Когда только начинал работать следователем, да. Сейчас такого страха нет. Следователь обязан проверить все доводы обвиняемого. Законом предусмотрено, что целями уголовного судопроизводства является не только обвинить лицо, но и установить, виновен ли он на самом деле.

– Было ли так, чтобы следствие зашло в тупик?

– Следствие не может зайти в тупик, если есть лицо, совершившее преступление. Бывали случаи, когда длительное время не могли раскрыть  преступление, совершенное в условиях неочевидности,  но все равно раскрывали. Чаще всего это преступления против личности, нежели экономические и налоговые. В таких делах очевидно, кто совершил преступление.

– Сколько уголовных дел за текущий год удалось раскрыть?

– В Следственном отделе по Усть-Лабинскому району за прошедшие шесть месяцев стопроцентная раскрываемость. Одно из дел запомнилось особо. Пожилой мужчина, увидев на спине родного брата родимое пятно в том же месте, что и у своего сына, обвинял жену в измене. Провели экспертизу ДНК, которая показала, что ребенок его, а не брата. Но мужчина сказал, что не верит полученным сведениям, и настаивал на своем, а в один из дней задушил жену и, написав предсмертную записку, покончил с собой.  Заключение эксперта о том, что он является биологическим отцом сына, приобщили к делу. 

– Каких принципов придерживаетесь в работе?

– Главное для меня, чтобы восторжествовала справедливость.