С Раисой Дробовой, вырастившей кровного сына и двоих приемных дочерей, юнкоры «СН» поговорили о воспитании детей.

С Раисой Дробовой, вырастившей кровного сына и двоих приемных дочерей, юнкоры «СН» поговорили о воспитании детей. Администратор платного отделения Усть-Лабинской ЦРБ, она слывет человеком прямым, даже резким, и признается, что многое в общении со своими детьми делала неправильно.

– Сейчас молодые родители увлечены новомодными методиками воспитания и ранним развитием детей. Это правильно?

– Да, если это стремление продиктовано желанием развивать ребенка, а не подражать модным тенденциям. Согласна с теми, кто считает, что нематериальные вложения в развитие сына или дочери – самые важные. И чем старше становится ребенок, тем больше он нуждается в любви и заботе, а не в новом гаджете или модной одежде. Тенденции меняются, а вот ощущение нужности у ребенка либо сформировано, либо нет. Другими словами, не ищите модную методику, а ищите возможности развивать свое чадо.

Я была очень беспокойной мамой. Мне всегда казалось, что сын мало чем занят, хотя нагрузка с возрастом у него только росла – английский, музыка, спорт. С материальной стороны всегда могла дать ему больше, чем, вероятно, другие, но теперь понимаю, что многое, если не все, способны заменить любовь и забота, нежное слово, простое поглаживание по голове, любой тактильный контакт. А методики – это все-таки вторично.

– Стоит ли настаивать, чтобы ребенок занимался музыкой, спортом, творчеством, если он этого не хочет?

– Настаивать – неправильное, непедагогичное слово. Считаю, что настойчивость родителей только во благо ребенку. Не может трех-пятилетний малыш сам понять, что ему интересно. Задача мамы и папы не навязать что-то, особенно если этим компенсируются не реализованные в собственном детстве желания, а показать, чем вообще можно заниматься для души. Идеально, когда еще до школы ребенка определяют сразу в несколько разноплановых кружков. Многие со временем отпадут, а те, что останутся, и есть самое-самое для ребенка.

Но и тут можно перегнуть палку. Если в моем случае, когда мама настояла, чтобы я училась музыке и окончила консерваторию, отторжения не возникло, то с сыном было по-другому. Костя, с детства увлеченный чтением и изучением истории, занимался игрой на фортепиано из-под палки. Мне бы увидеть, что не лежит у него душа к этому, но я раз за разом, когда приходили гости, просила его сыграть. Он играл, но ему было некомфортно. Когда Костя окончил музыкальную школу, он положил передо мной свидетельство и сказал: «Если ты завтра не продашь инструмент, я изрублю его топором». Фортепиано я тут же продала, и мы больше никогда не разговаривали о музыке. 

– Не из-за строгости ли родителей так много изнеженных, не приспособленных к жизни молодых людей?

– Строгость строгости рознь. Самодурство родителей, беспричинная злость – это путь к конфликтам и непониманию. Но и вседозволенность в воспитании детей пагубна. Нужна золотая середина, нащупать которую молодому родителю сложно. Когда сын был маленьким, я его чрезмерно опекала. И это тоже плохо. От гиперопеки растут не приспособленные к жизни дети. Когда другие мальчишки гоняли на великах по улице, мой Костя тихонечко – как бы чего не произошло – катался во дворе вокруг дома. Мне было так спокойнее. И в других ситуациях я многое брала на себя. Отучился сын на историка, но из-за заикания работать с детьми не получалось. Надо бы было дать ему возможность самому найти новую профессию, но я подняла знакомых, просила совета, искала за него. Один приятель пообещал обучить Костю видеоделу и порекомендовал поступить во ВГИК на операторское отделение. Да, сын нашел себя в этом. Но правильно ли я поступала, «подкладывая ему соломку»? Опыт западных стран, когда родители предоставляют полную самостоятельность совершеннолетним детям, оправдан. Так отец и мать дают сигнал: ты вырос, мы доверяем тебе самому строить свою жизнь.

Но если речь идет о таких вещах, как жизнь и здоровье ребенка, строгость оправдана и нужна. У одной приятельницы сын в юности связался с плохой компанией. Единственным выходом, чтобы спасти парня, оказалось уехать как можно дальше. Мальчишка ни в какую не соглашался. Пришлось вызывать работавшего в милиции знакомого, который под конвоем посадил парнишку в машину. Из сложного подростка получился успешный бизнесмен, муж, отец. Но жив он только благодаря строгости родителей.

– Должны ли отец и мать быть друзьями своим детям?

– Нет. В семейной иерархии родитель выше ребенка. Но выстраивание доверительных отношений между ними обязательно. У ребенка не должно возникать соблазна утаить что-то важное от отца и матери. Мне повезло: ни с сыном, ни с дочерьми не столкнулась с подростковым кризисом.  Помогло то, что дети знали и чувствовали мою любовь и заботу, пусть и чрезмерные.

Костя, бывало, поделится, что с мальчишками пойдет драться. Я места себе не нахожу, звоню маме, у которой он часто оставался из-за моей занятости, справиться, как он. А та мне спокойно отвечает: «Дома. Лежит, книжку читает». Мальчишка уже сто раз передумал, а сердце материнское не на месте. Но эта откровенность, чем старше становится твой ребенок, тем ценнее. 

– Были ли у Вас конфликты с детьми?

– Когда дочь училась на последнем курсе техникума, узнали, что она полгода не посещала занятия. Успешная девочка не смогла справиться с полной свободой. Отец грозился устроить ей головомойку, а я настояла, чтобы мы взяли отпуск и поехали к ней. Целый месяц жили в гостинице, провожали и встречали ее с учебы. Больше таких ЧП с нашей студенткой не было.

Смогли бы, конечно, вспылить, накричать, сыпать угрозами. Но это лишь отдалило бы нас друг от друга. А взрослые на то и взрослые, чтобы руководствоваться не эмоциями, а разумом.