В памяти Ольги Молодцовой, пережившей в детстве фашистский плен, начало оккупации связано с огненным заревом

Начала войны 82-летняя устьлабинка не помнит, ей было всего три года, но отчетливо может восстановить события того дня, когда немцы вошли в станицу Ахтырскую, где тогда проживала семья.

Страх и слезы

Мать только подоила корову, напоила малышей и сказала, что молока больше не будет. Детей в семье пятеро, жили небогато, а тут единственную кормилицу увели. Далекое зарево на окраине, причины которого девочка не понимала, приближалось.

– Фашисты согнали всех жителей в сарай. Один из них поджег соломенную крышу нашего дома, и огонь был совсем рядом. Ужас и страх надолго поселился в наших детских сердцах, – вспоминает Ольга Александровна.

Нацисты собрали станичников и погнали в Керчь. Долгий путь пришлось преодолевать пешком. Преследовало постоянное чувство голода, усталости и безысходности.

– Мамочка, родненькая, возьми меня на ручки, - я отстала от колонны и молила измученную мать, которая волокла на себе еще трех младших, – вспоминает женщина. – Она вышла из строя, чтобы меня подтянуть, а немец тут же приставил ей штык к спине: выходить запрещено. Мать показала, сколько у нее детей, а какой-то старик стал что-то кричать солдату на непонятном языке, и мать не тронули. Мы стали понемногу понимать немецкую речь. Теперь нас звали «киндер», поняли мы с сестрой Надей.

В Керчи измученных стариков, женщин и детей посадили на баржу и направили   в Австрию в концлагерь «Кербер № 301». Огромные бараки, щели с кулак, вместо кроватей голые полки. Всех пленных заставляли работать, а тех, кто был не в силах подняться, уносили из барака и везли в баню. Там их сжигали в печи. Кормили узников похлебкой и черным хлебом.

– Помню, как мама умудрялась разделить нашу пайку на части, чтобы всем досталось. А вот, что ела она сама после трудовой смены, мы тогда не понимали, – со слезами призналась Ольга Александровна.

О тяготах и испытаниях, которые пришлось пережить семье, Ольга Александровна может говорить долго. Столько горя выпало на детскую долю. Но есть и светлое воспоминание. Немецкая девочка Кэт – дочка или внучка одного из охранников – пробиралась в лагерь и подкармливала изможденных детей. Детское братство сработало в самые страшные времена.

В победном мае 1945-го концлагерь «Кербер № 301» был освобожден частями Красной Армии. Не дожил до этого дня самый младший брат Ольги.

Философия мира

После войны Молодцова переехала на Кубань, Трудилась в станице Новолабинской трактористом.

– Знаю цену жизни, поэтому и живу долго, – уверена пенсионерка. Единственный сын давно умер, внучка далеко, мы не общаемся, вот и приходится самой справляться.

Все дела по дому Ольга Александровна делает сама. И в магазин ходит за продуктами, и еду готовит, и небольшое хозяйство карликовых кур содержит.

К помощи социальных работников женщина обращается только когда приболеет.

– Закалку в детстве прошла страшную. Никому не пожелаю испытать того, что выпало нам – детям войны. Хочется кричать: «Берегите мир!» Ведь первые, кто страдает от войны – дети, – говорит устьлабинка.

Ольга Александровна бодра и полна оптимизма, к болезням относится как к явлению временному и поэтому их побеждает. На память пенсионерка не жалуется, но, говорит, что многое из страшного лихолетья и хотела бы забыть, но не получается.

Цифра

8 бывших несовершеннолетних узников фашистских концлагерей проживают сегодня в Усть-Лабинском районе